Тарин знала, что Трей не имел в виду ничего дурного. Однако, она не могла удержаться и не поддразнить его.
– Я? Всё дело во мне?
– В тебе. Ты заставила меня желать того, чего я никогда бы не подумал желать. Того, что я думал не возможно для меня, – он нежно поглаживал ее живот, – как, например, его.
Она выгнула бровь.
– Его? Это может быть она.
– Я не буду очень хорошим отцом. Ты ведь это знаешь?
Тарин пригвоздила его взглядом, обхватив ладонями за лицо.
– Будешь. Знаю, что будешь.
– Малыш, я ничего не смыслю в отцовстве – мой был мудаком.
– Именно. Просто поступай так, как никогда не делал твой отец.
"В этом есть логика", – подумал Трей. С логикой он мог работать. Его взгляд вновь переместился на плоский живот. Такая стройная. Она столь тоненькая и чертовски маленькая. Он не понимал, как Тарин сможет выносить ребенка в этом теле и не сломаться пополам от напряжения. Почувствовав страх Трея за то, что ей может быть больно, девушка мягко его поцеловала.
– Со мной всё будет в порядке.
– С тобой не должно ничего произойти, – настаивал Трей.
– Ничего и не случится. Со мной всё будет хорошо. С нами всё будет хорошо.
Он разглядывал её лицо, тихо спрашивая:
– Каково это? Знать, что держишь мое здравомыслие в руках?
Если Трей потеряет Тарин, если она уйдёт из его жизни, то его рассудок последует за ней. Девушка улыбнулась и потёрлась своим носом о его.
– Трей, что заставляет тебя думать, будто сейчас ты в здравом рассудке?
Он усмехнулся и покачал головой. Прикусив Тарин за нижнюю губу, Трей втянул в рот мягкую плоть, любуясь, как глаза девушки зажигаются страстью. Реакции Тарин хватило, чтобы свести его с ума. Он мягко поцеловал её, не добавляя языка, просто чтобы подразнить.
– Тебе лучше быть в порядке, малыш, или, клянусь, я отшлепаю твою задницу вот этой ладонью.
– Как прошлой ночью? – её глаза расширились, когда что-то пришло ей в голову. – Вот дерьмо.
– Что?
– Не могу поверить, что наш ребенок был зачат перед парнями.
Трей не мог сдержать улыбку.
– Что-то подсказывает мне, что они обрадуются этому.
– Что на счёт остальных? Как ты думаешь, что они подумают о моей беременности?
– Есть лишь один способ это выяснить.
Когда полчаса спустя, рука об руку, они зашли на кухню, то их поприветствовали обычными кивками и улыбками. Затем ноздри каждого раздулись, разговоры прекратились, и все взгляды устремились к Тарин. Она знала: беременность – чрезвычайно важное событие. Никто ещё, почему-то, не мог объяснить причины, по которым волки-оборотни не могли иметь потомство, пока их Альфа или Бета-пара не завела собственных детей. У природы действительно были забавные методы, по мнению Тарин. Теперь Тарин беременна, а это давало возможность Грейс и Ретту или Лидии и Кэму создать собственные семьи, что скорее всего много для них значило, судя по восторженным лицам этих четверых. Данте первым отреагировал. Он вскочил на ноги, подошел и хлопнул Трея по спине.
– Поздравляю, – Данте быстро поцеловал Тарин в щеку и искусно увернулся от последующего удара Трея. – малыш будет сильным Альфой, учитывая его генофонд.
Внезапно они оказались в окружении большинства из стаи, а Лидия и Грейс взволнованно визжали. Тао поднял руку.
– Я требую обязанности телохранителя!
Райан фыркнул.
– Блин, говнюк, я собирался сделать это.
– Я стану дядей, – взволнованно проговорил Доминик. – Если будет мальчик, я научу его тому, как надо окручивать женщин.
Трик фыркнул.
– Хочешь сказать, что научишь его тем грязным шуточкам, которыми постоянно кормишь нас, – он быстро обнял Тарин со словами: – Поздравляю, дорогая.
– К слову о грязных разговорчиках, – растягивая слова произнес Доминик, поворачиваясь к Тарин с хорошо знакомой злой усмешкой на лице.
Когда Тарин покачала головой, предупреждая его держать рот на замке, Доминик вздохнул:
– Ничего не могу поделать. Я люблю твои волосы и улыбку. Чёрт, я люблю каждую косточку в твоем теле. Хочешь добавлю еще одну?
Трей, как обычно, врезал ему.
– Не беспокойся на счёт Дома, Тарин, – Маркус нежно провел по её животу. – Я научу маленького парня искусству флирта, чтобы ему никогда не пришлось пользоваться такими выражениями.
– Я научу его бросать мяч, – заявил Данте. – И водить.
– Это все прекрасно, – сказал Райан. – но ты знаешь, что я собираюсь стать его любимым дядей, так?
– Эй, – вставила Тарин, – знаете, а малыш может оказаться девочкой.
Все посмотрели на неё сочувствующим взглядом, будто жалея за то, что в её голове могли возникнуть такие мысли, которые остальные считают глупостью. Она бы злобно уставилась на них, если бы не старая карга, которая, к удивлению, Тарин, внезапно подошла с искренней улыбкой на лице. Тут же Трей, Данте и остальная охрана сформировали перед девушкой защитную стену. Боже мой, неужели Тарин придется мириться с этой гиперопекой все пять месяцев беременности? Похоже на то.
– Я не причиню ей вреда.
Никто не двинулся, чтобы пропустить её.
– Мы, может, и не всегда сходились во взглядах, но там мой правнук.
Выражения их лиц говорили, что это не важно.
Вздохнув, Тарин села на столешницу позади нее. Трей сразу же развернулся к ней.
– Будь осторожна с такими прыжками.
Тарин дважды моргнула.
– Боже мой, ты, должно быть, шутишь. Расслабься, Флинстоун. Грейс, мне необходим один из твоих волшебных кофе.
– Нет, никакого кофе, – ответила Грейс. – Кофеин во время беременности под запретом.
Когда Грейс начала молоть вздор о разрешенной и запрещенной еде или напитках, настроение Тарин резко упало.
– У тебя усталый вид, детка. Хочешь заберу тебя обратно в кровать?
Тарин в искреннем неверии уставилась на Трея.
– Нет, не хочу. Никому не позволено относиться ко мне как к инвалиду – давайте проясним это сейчас же.
– Хорошо для разнообразия получить и хорошие новости, – произнес Брок с улыбкой. – Уже прошло много времени, когда я был окружен щенками, – он обернулся к Кирку. – Ну, сынок, не подойдешь поздравить наших Альф?
Кирк ничего не сказал. Просто сидел рядом с молчаливой Хоуп, выглядя вроде как… побежденным.
– Она беременна? – прошипела Сельма. – Ох. Великолепно. Мало того, что мы терпим её, теперь кровь Уорнера загрязняет нашу стаю!
– Сельма, – прорычал Трей, желание защитить Тарин было сильнее, чем когда-либо раньше.
– Ты говорил, что она пробудет здесь двенадцать недель! Двенадцать! Затем ты пытаешь сказать, что она твоя истинная пара! Я жду, когда ты прозреешь и увидишь правду, жду, когда ты поймёшь, что ошибся, и что она тебя дурачит, поэтому не может быть Альфа-са…
– Знаешь, Сельма, – начала Тарин, прерывая её на середине тирады. – Ты ведешь себя, как терьер под наркотой, пытающийся поймать и отгрызть собственный хвост. Серьезно, преследование связанного Альфы равно сумасшествию и самоубийству. Сейчас самое время сойти с рейса "Сельма получает, что захочет" и взглянуть фактам в лицо. Я – пара Трея, я – Альфа-самка, и у тебя нет ни шанса это изменить. У нас достаточно хлопот, так что прекрати истерику, или мне придется применить свой излюбленный приём, который я называю "донести свою мысль так, чтобы наконец дошло" чтобы сделать то, что люблю называть, высказыванием мнения способом, которым никто не может извратить. Другие назовут это "сломать твой грёбаный нос".
– Это было бы не так плохо, – произнесла Грейс с надеждой в голосе.
Сельма отказалась сменить тему разговора.
– Трей, разве ты не видишь, кто она на самом деле? Всё было хорошо, пока она не появилась.
Напомнив себе, что бить женщин плохо, Трей медленно выдохнул, освобождаясь от раздражения.
– Что ж, если ты так несчастна, не стесняйся уйти. На самом деле, ты можешь уехать с Даррилом завтра, после сражения. Если от него ещё что-то останется. Не могу этого гарантировать.
– В-возможно, я… я уйду, – ответила она, кажется, по-настоящему шокированная тем, что Трей выбрал Тарин, а не её. Почему? – Может мы с Хоуп с-создадим свою с-стаю.
– Я ничего не говорил по поводу Хоуп. Если она захочет уйти, она может… но не потому, что ты её запугивала.
Как и следовало ожидать, Сельма, чертовски рассердившись, выскочила из комнаты. На это раз, Хоуп не последовала за ней, ясно давая понять, кому принадлежит её преданность. Кирк также остался на месте. В последующие несколько часов почти вся стая тряслась над Тарин. По началу, девушка ощущала долбаную клаустрофобию и боролась с желанием проломить черепа всех и каждого чугунной сковородой. Но когда её уютно устроили на раскладном конце гигантского дивана с кружкой молока и пачкой печенья, пока Маркус массировал ей плечи, а Доминик ступни, Тарин подумала, что не так уж плохо быть беременной Альфой. Затем появился Трей и всё испортил.
– Я хочу, чтобы ты осталась здесь, пока я буду встречаться с Лэнсом по поводу вызова, – они ещё вчера сообщили отцу через интернет сеть о поединке и договорились собраться сегодня утром в заведении "Обеды Мо". Она села прямо.
– О, черт, нет!
– Детка, не спорь со мной по этому поводу. Ты знаешь, остаться дома, где ты будешь под защитой – хорошая идея.
– Альфа-пары решают проблемы вместе и вместе же ходят на встречи.
– Сейчас всё по-другому. Ты должна быть осторожна, вынашивая нашего ребенка, – Боже, странно даже просто говорить об этом, но не в плохом смысле, что и делает ситуацию ещё невероятней.
– О, пожалуйста, ты сказал бы эту же хрень, не будь я беременной. Не используй нашего ребенка как предлог, чтобы запереть меня здесь. Мы оба знаем, что именно это ты и делаешь.
Трей наклонил голову, признавая это.
– Хорошо. Не смотря ни на что, я бы сказал то же самое. Но лишь потому, что хочу сохранить тебя в безопасности. Мне не нравится, когда ты находишься рядом с отцом, даже если он, кажется, начал тебя уважать, – она просто уставилась на него, совершенно не двигаясь. – Тарин, ты даже представить не можешь, каким собственником и защитником сейчас чувствует себя мой волк. Он не справится с собой, если увидит тебя с незнакомцами, тем более с волком, неоднократно причинявшим тебе боль.
– Значит, теперь виноват твой волк?
– Тарин, – застонал Трей. – Твой отец будет не единственным Альфой. Он приведет с собой с десяток Альф из своей коллекции союзов. Десять неизвестных мне волков, которым я не доверяю. Каждый из них возьмет охрану и телохранителей. А это много подозрительных личностей. Неужели просить тебя остаться здесь вдали от них так уж неразумно? Неужели неразумно желать удержать тебя вдали от опасности? – она не ответила, просто продолжала смотреть на него пустым взглядом. – Тарин, ты меня слышала?
– Я притворяюсь, так что хватит.
– Всё же, Тарин, он прав, – произнес Тао.
Тарин выгнула бровь и посмотрела на предателя.
– Если мне потребуется твое мнение, я выбью его из тебя, понятно?
Когда Тао хотел вновь заговорить, Данте положил ему руку на плечо и покачал головой.
– Тебе следует знать, что вот такая её улыбка – плохой знак, и лучше отстать.
Внезапно появилась Грейс и вложила в руку Тарин стакан.
– Вот, выпей. Тебе необходимо много питательных веществ и фолиевой кислоты, так что…
Тарин скривилась.
– Что это за дьявольщина?
– Фруктовый сок.
– Серьезно? Странно. Выглядит, как блевотина.
– Грейс, скажи, что Тарин лучше остаться, – сказал Трей. – Плохая идея ходить на стрессовые встречи, она ведь беременна.
Тарин ткнула пальцем ему в грудь.
– О нет, Флинстоун, ты не втянешь в это Грейс. Я поеду на встречу.
– Не заставляй меня запирать тебя в комнате, – он ожидал взрыва, но получил лишь улыбку. Данте прав, хреново, когда она так улыбается.
– Если чувствуешь, что должен, попробуй. Просто помни: я знаю, где ты спишь, знаю, где лежит терка для сыра и знаю, если соединить одно и другое – это чертовски больно. Не думай, что не стану этого делать. Я знаю, что смогу тебя впоследствии излечить, так что моя совесть будет чиста, – улыбка Тарин стала шире, когда Трей зарычал.
Двадцать минут спустя, когда они покинули Бедрок и отправились в "Обеды Мо", он всё ещё рычал. Тарин, наверное, не должна была считать это забавным, но ничего не могла с собой поделать, так же, как и улыбающийся Данте, который, кажется, находил юмор в каждом споре его Альфа-пары. Поскольку Трей включил режим гиперопеки, он захотел взять шестерых охранников, и им пришлось ехать на золотистом, девятиместном Шевроле Тахо. Когда пятнадцать минут спустя настроение Трея не улучшилось, Тарин, наконец, сорвалась:
– Перестань рычать! Если тебе действительно нужно изводить себя дурными мыслями, делай это в тишине.
– Я не извожу себя, детка, а невероятно зол и обдумываю, каковы мои шансы познакомиться с тёркой поближе, если Данте отвезет тебя домой.
– Данте не настолько глуп.
Бета вздрогнул.
– Ага, я вроде как хочу сохранить свою крайнюю плоть.
Трей вздохнул.
– Несчастная моя голова, ты – заноза в заднице.
– Несчастный твой член, если отошлешь меня домой.
И рычание возобновилось.
Наконец, они добрались до закусочной и, как и в прошлый раз, Трей удостоился настороженных взглядов. К своему удивлению, Тарин так же испытала часть их на себе. Ясно, инцидент с Броди ещё свеж в памяти всех. Тарин почти сразу уловила запах Лэнса. Сидя за длинным столом, в окружении десяти влиятельных союзников, он выглядел важным человеком, каким и хотел казаться. Вокруг закусочной топтались телохранители и стражники, готовые защитить своего Альфу при малейшем намеке на опасность.
Трей незаметно отослал свою охрану сделать тоже самое, кроме Тао, который вместе с ним, Тарин и Данте подошел к столу. Все Альфа встали, выглядя оскорблёнными, что он оставил Бету и главу охраны так близко, считая это знаком недоверия. Но затем их взгляды устремились к Тарин, и она догадалась, что по запаху они определили её состояние и, таки образом, причину осторожности Трея. Девушка оказалась права, когда её отец заговорил.
– Трей, Тарин. Поздравляю, – как ни странно, это прозвучало искренне. Все Альфы последовали его примеру, поздравляя и приглашая сесть напротив Лэнса.
– Спасибо, – сказала Тарин, тогда как Трей отделался лишь кивком. Данте и Тао встали за своими Альфами, настороже и с выражениями на лицах "даже не пытайтесь что-либо предпринимать".
Тарин спрятала улыбку, чувствуя опасение, которое исходило от волков за столом. Может они и могущественные Альфа, но Трей всё ещё их пугал. Лэнс представил каждого Альфа-волка, хотя в этом не было необходимости. Трей знал, кто они, и что из себя представляет каждый из них, как знал и то, что в прошлом у всех были проблемы со стаей его отца. Подобно Лэнсу, отец Трея умел наживать себе врагов. Слегка удивляло, что они всё же пришли, готовые выслушать и, возможно, присутствовать на сражении.
– Не мог бы ты нам рассказать, какая именно у тебя проблема со стаей Бьорна? – спросил Лэнс.
На протяжении всего рассказа об изгнании, смерти отца и вызове дяди, Трей разминал шею Тарин.
– Я надеялся, что в какой-то момент, прежде чем закончатся двенадцать недель, он отступит. Вместо этого, он решил "подтолкнуть" меня к действию, заказав нападение на Тарин…
– Нападение на тебя? – не знай его лучше, Тарин, возможно, подумала бы, что Лэнс действительно о ней печется.
– …которое провалилось и никак ей не повредило.
– Скорее всего, это была ловушка, – произнес один из Альф – очень мускулистый, рыжеволосый парень, с акцентом, которого Тарин не могла разобрать. Она не могла скрыть самодовольную "я же тебе говорила" улыбку от Трея, пустячок, но имел место быть.
– Да и это единственное, что сдержало меня от нападения.
– Это случилось, когда ты забеременела? – спросил другой Альфа.
– Будь это так, он был бы уже мертв и мы не вели здесь разговоры, – ответила Тарин.
"Чертовски верно", – подумал Трей.
– Сражение произойдет завтра. Мой дядя не станет соблюдать правила противостояния двух Альф – для этого он слишком труслив. У него много союзников, так что я ожидаю завтра появления большого количества волков. Ник Акстон, Альфа стаи Райлэнд, уже предложил свою поддержку.
– Стая Райлэнд? – повторил Лэнс, смотря на Тарин. – Если я не ошибаюсь, пара твоего дяди Дона из этой стаи?
Тарин кивнула и улыбнулась.
– Он передавал привет, – Лэнс закатил глаза.
Кругловатый, мрачно выглядящий волк с любопытством смотрел на Трея.
– Ник сильный Альфа, но его стая не больше твоей.
– Именно, – сказал Трей. – Моя стая в меньшинстве – вот почему я здесь.
– Если ты победишь завтра, то что намереваешься делать с территорией Бьорна и теми, кто останется в живых из его стаи, – спросил Лэнс.
– Позволь кое-что прояснить. Когда завтра я одержу победу, то не собираюсь изгонять волков или делить территорию. Мне многое известно о том, каково это жить без территории или защиты, и я не хочу ставить других в такою же положение. Тому, кто покинет стаю, будет позволено сохранить свою территорию, и он сможет выбрать нового Альфу, при условии, что присягнет мне на верность. Я ожидаю, что они сделают то же самое для стай, которые поддержат меня, но это максимум, что я могу предложить в плане вознаграждения за чью-то поддержку. Другими словами, если шанс свести кое-какие счеты с Даррилом для вас не достаточный фактор, важно, чтобы вы сказали об этом сейчас.
– То есть, в итоге, мы заучились поддержкой лишь одной стаи? – спросил Кэм в этот же день за ужином, он казался испуганным и словно избитым.
– Двух, – поправил его Данте. – Не забывай, Ник Акстон поддержит нас.
Со своего места на столешнице, Тарин наблюдала, как на лицах людей, сидевших за столом, расцветает отчаянье. От этого зрелища у неё перехватило дыхание, и она перестала есть. Трей и Грейс, стоящие по обе стороны от Тарин, нахмурились, и девушка запихнула кусок стейка в рот. Кирк окинул Трея укоризненным взглядом.
– Ты сказал, что союз с Тарин принесет нам нужных союзников, чтобы пройти через это сражение.
– А ты сказал, что Даррил никогда не пойдет до конца, – заметил Доминик.
– Разве я не говорил, что это всё пустую?
Тарин даже не заметила движения Трея. В одно мгновение он стоял рядом с ней, а в следующее уже сжимал рукой горло Кирка, подняв его со стула.
– Всё впустую, да? – прорычал Трей. – Ты говоришь о моей паре. Паре, которая беременна моим ребенком. Моей паре, которая также и твоя Альфа-самка.
– Трей, знаю, он перегнул палку, но… ему нечем дышать, – попытался привлечь внимание Трея Брок, но это было бесполезно.
– Существует предел, до которого ты можешь давить на кого-то, Кирк, а ты слишком сильно и часто провоцировал меня, и слишком далеко зашел. Ещё одного толчка будет достаточно, чтобы я окончательно слетел с катушек, – страх, исходящий от его кузена, удовлетворил и Трея, и его волка, чтобы отпустить Кирка. Тот плюхнулся на свое место, кашляя и пытаясь вдохнуть. Трей вернулся к Тарин, и она мягко поцеловала его, снимая напряжение.
– Во сколько Лэнс и Ник прибудут со своими стражниками? – спросила Лидия.
– Они согласились появиться в полдень. Не представляю, во сколько объявится Даррил, но думаю, не многим раньше.
– На нашей стороне могут быть не только Лэнс и Ник, – произнес Ретт. – В сети стай много сообщений для тебя, Трей. Похоже, слухи о вызове разошлись. Очевидно, за многие годы Даррил нажил немало врагов, и все они предлагают встать на твою сторону в завтрашнем сражении.
– Быть на стороне Трея и принимать участие в сражении, или просто, в буквальном смысле, стоять, как деревья? – спросила Грейс.
– Это означает, что они будут присутствовать в качестве резерва, если всё пойдет дерьмово, – пояснила Тарин.