Тайные наслаждения
Джорджетт Хейер


Англия, ХІХ век. После смерти отца Элинор вынуждена сама зарабатывать на жизнь. Получив место гувернантки, она отправляется к своему воспитаннику. На станции скромную учительницу встречает роскошная карета. Изумленную девушку привозят в огромный замок… Загадочный лорд Карлайон сразу переходит к делу. Он делает красавице невероятное предложение: выйти замуж за его умирающего брата и стать наследницей поместья! Девушка понимает, что ее приняли за кого-то другого. Но эта сделка могла бы избавить Элинор от всех финансовых проблем… Однако для чего это нужно лорду?






Джоржетт Хейер

Тайные наслаждения


© Georgette Heyer, 1946

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2015


* * *




Глава 1


Сгущались сумерки, и над землей уже полз холодный туман, заволакивая окрестности, когда почтовый дилижанс, направлявшийся из Лондона в Литтл-Хэмптон, кренясь и переваливаясь на ухабах, вкатился в деревушку Биллингсхерст. Он остановился у придорожной гостиницы, и форейтор опустил откидные ступеньки для высадки пассажиров, по которым на дорогу сошла леди в тускло-коричневой длинной мантилье и круглой шляпке без пера. Она застыла, ожидая, пока с запяток дилижанса не достанут ее перевязанные веревками сундук и саквояж, а кучер, обнаружив, что идет на несколько минут впереди расписания, привязал к стойке вожжи, спрыгнул с облучка и, нарушая все правила для служащих почтовых дилижансов, быстрым шагом направился в буфетную. Очевидно, он намеревался подкрепиться освежающим, которое должно было позволить ему проделать остаток пути без непоправимого вреда для собственного, явно ослабленного организма.

Пассажирка тем временем так и застыла на обочине с сундуком у ног, неуверенно оглядываясь по сторонам. Она явно рассчитывала, что ее встретят, но, зная по собственному опыту, что за новой гувернанткой хозяева пришлют, скорее, самую обычную двуколку, а не экипаж, на котором ездят сами, не спешила приближаться к единственному средству передвижения, оказавшемуся в пределах видимости. Это была легкая дорожная карета, стоявшая на другой стороне тракта. Но, пока дама колебалась, пребывая в нерешительности, слуга спрыгнул с облучка, подошел к ней и, почтительно коснувшись шляпы, осведомился, не она ли и есть та самая молодая леди, что должна была прибыть из Лондона по объявлению. Получив утвердительный ответ, он отвесил ей легкий поклон, подхватил саквояж и предложил следовать за ним к экипажу на другой стороне дороги.

Девушка села в карету; настроение молодой леди помимо воли улучшилось при виде неслыханного комфорта, который ожидал ее, а когда слуга укрыл ей колени пледом, пояснив, что вечерний воздух отдает прохладой, она и вовсе воспрянула духом. Откидные ступеньки были подняты, дверцу захлопнули, сундук водрузили на крышу, и через несколько мгновений экипаж покатил вперед, мягко покачиваясь на подпружиненных рессорах, что создавало приятный контраст тряскому и подпрыгивающему дилижансу, в котором пассажирка провела несколько не самых лучших часов пути.

Облегченно вздохнув, она откинулась на подушки сиденья, вспомнив о переполненном дилижансе и совершенно некомфортном путешествии. Девушка сказала себе, что ей, пожалуй, уже следует привыкнуть к издержкам бедности. Ведь, поскольку подобная возможность выпадала ей чуть ли не ежедневно на протяжении последних шести лет, а результата все не было, ответ представлялся очевидным. Вновь пав духом, но твердо решив не поддаваться меланхолии, леди постаралась отогнать мысли о тяготах собственного нынешнего положения и стала представлять себе свою теперешнюю хозяйку.

Следует заметить, что девушка, выехав сегодня утром из Лондона, не питала особых надежд на лучшее. Свою нанимательницу она и видела всего-то один раз во время уничижительного допроса в гостинице «Фентонз», и эта грозная дама не продемонстрировала даже намека на великодушие, которое могло бы подвигнуть ее прислать собственную карету за будущей гувернанткой. Неудивительно, что мисс Элинор Рочдейл, введенная в заблуждение, сочла, что в массивной груди ее будущей хозяйки бьется сердце неумолимое и жестокое – это читалось в выражении ее глаз навыкате; если бы у девушки был выбор, она без колебаний отклонила бы предложение получить место в имении этой дамы. Но в том-то и дело, что выбора у нее не было. Слишком часто в семьях, которым требовались гувернантки, обнаруживались юные джентльмены в опасном возрасте, а мисс Рочдейл была слишком молода и красива, чтобы, по мнению предусмотрительных мамаш, иметь право претендовать на столь ответственный пост. Сбережений Элинор не имела, а ее гордость не позволяла ей и дальше гостить у своей собственной старенькой гувернантки.

Однако, к счастью, единственному отпрыску мужского пола миссис Мейклсфилд едва сравнялось семь лет от роду. По словам матери, он был крепким, резвым ребенком, обладающим натурой настолько нежной и ранимой, что требовался невероятный такт и дар убеждения, дабы образумить его и наставить на путь истинный. Шесть лет назад мисс Рочдейл, несомненно, ужаснулась бы тяготам, столь явственно поджидавшим ее на этом поприще, но прожитые годы научили девушку тому, что идеальных условий не бывает. И если не обнаруживалось испорченного отпрыска, способного превратить жизнь гувернантки в ад, то от нее, скорее всего, ожидали, что она позволит нанимателю сэкономить на расходах по ведению домашнего хозяйства, взяв на себя выполнение черной работы, которую обычно поручали второй служанке.

Девушка плотнее запахнулась в плед. Лежавшая на полу толстая овчина защищала ее ноги от сквозняка, и она благодарно зарылась в нее поглубже, словно стараясь вновь ощутить себя мисс Рочдейл из Фелденхолла, направляющейся в отцовской карете на вечерний прием. Поведение слуги, присланного за ней, и элегантность экипажа повергли леди в некоторое изумление: она не думала, что миссис Мейклсфилд может похвастать столь безбедным существованием. Ей вдруг показалось, что, окинув карету беглым взглядом, она заметила какой-то герб на дверцах, но при тусклом сумеречном свете легко было ошибиться. Она погрузилась в размышления относительно аристократичности ожидающего ее семейства, а также личностей, составляющих его, и, обладая живым нравом вкупе с развитым чувством юмора, вскоре сочинила несколько самых невероятных историй.

Но тот факт, что лошади побежали намного медленнее, вскоре вывел Элинор из задумчивости; выглянув в окошко, она заметила, что ночь уже вступила в свои права. Поскольку луна еще не взошла, окружающая местность тонула в кромешной тьме, однако мисс Рочдейл показалось, будто дорога, по которой они едут, извилиста и узка. Девушка не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она села в карету, но была уверена, что довольно много. Элинор припомнила, что миссис Мейклсфилд говорила, будто поместье ее располагается неподалеку от Биллингсхерста, так что ей оставалось лишь предположить, что ее везут туда окольным путем. Но по мере того, как шло время, девушке стало ясно: миссис Мейклсфилд или придерживалась деревенских представлений о расстояниях, или же намеренно вводила ее в заблуждение.

Поездка начала казаться Элинор бесконечной, и, когда мисс Рочдейл уже стала подозревать, что кучер в темноте попросту сбился с пути, лошади перешли с легкой рыси на шаг, а экипаж совершил крутой поворот, да так, что колеса заскрежетали на неровной галечной поверхности, словно подъездную аллею содержали из рук вон плохо. Затем карета вновь набрала скорость, но всего лишь на несколько сотен ярдов. Вскоре она остановилась окончательно, и грум в очередной раз спрыгнул с облучка.

Сверху серебрился слабый свет, освещая окрестности, поэтому мисс Рочдейл, выйдя из экипажа, увидела, что особняк, в который она готовилась войти, отличается весьма внушительными размерами, хотя выглядит приземистым и выстроенным довольно-таки беспорядочно. На фоне ночного неба выделялись два острых конька крыши и высокие дымовые трубы, да в одном из окон горела лампа, освещая изнутри витражный узор.

Грум потянул за веревку большого кованого колокола; изнутри еще доносилось слабое эхо перезвона, а дверь уже отворилась. Пожилой слуга в потертой ливрее придержал ее для мисс Рочдейл, приглашая девушку войти в дом, заодно подвергнув ее, когда она переступала порог, тщательному и встревоженному осмотру. Но она не придала этому особого значения, поскольку внимание ее привлекло внутреннее убранство – оно оказалось настолько необычным, что заставило Элинор замереть на пороге, ошеломленно глядя по сторонам. Какое отношение может иметь женщина, которую она видела в гостинице «Фентонз», к этому увядающему величию?

Холл, куда попала мисс Рочдейл, представлял собой огромную, неправильной формы комнату, в дальнем конце которой виднелась роскошная дубовая лестница. В стену напротив был встроен камин, достаточно большой, чтобы в нем можно было целиком зажарить быка, подумала мисс Рочдейл, с дымоходом, из которого наверняка валили клубы удушающего дыма, стоило по неосторожности поджечь в нем поленья. Оштукатуренный потолок между балками, некогда белый, а теперь почерневший от копоти, свидетельствовал о том, что девушка оказалась совершенно права в своих прозаических соображениях. И лестница, и пол в холле были голыми, лишенными ковров, им явно недоставало хорошей полировки; окна закрывали длинные парчовые портьеры, когда-то весьма симпатичные, а теперь выцветшие и местами истончившиеся до дыр. На столе-сороконожке[1 - Стол-сороконожка появился в Англии в конце XVI века. Откидная доска в нем поддерживалась П-образными ножками, выдвигающимися из-под столешницы. (Здесь и далее прим. пер., если не указано иное.)] в центре комнаты, помимо слоя пыли, лежали хлыст для верховой езды, перчатка, смятая газета, потускневшая латунная чаша, скорее всего, когда-то служившая цветочной вазой, а сейчас полная всякой всячины, две оловянные кружки и табакерка для нюхательного табака. У подножия лестницы стоял заржавевший рыцарский доспех; вокруг в беспорядке были расставлены несколько стульев, один – с продавленным тростниковым сиденьем, а другие – с потертой кожаной обивкой. На стенах же висели картины в тяжелых позолоченных рамах, три изъеденные молью лисьи морды, две пары оленьих рогов и коллекция старинных седельных пистолетов да охотничьих ружей.

Наконец изумленный взгляд мисс Рочдейл остановился на слуге, впустившем ее, и она заметила, что и он разглядывает ее с каким-то отрешенным меланхолическим любопытством. Было нечто такое в его манере вести себя, что, вкупе с признаками тягостного упадка вокруг, неожиданно напомнило Элинор о самых отчаянных романах, которых всегда полным-полно в любой уважающей себя библиотеке. Девушка вдруг поняла, что с легкостью может представить себе, будто ее похитили, и ей пришлось призвать на помощь весь свой здравый смысл, дабы усмирить разыгравшееся воображение.

Своим приятным, мелодичным голосом она произнесла:

– Я и представить себе не могла, что отсюда до остановки дилижансов так далеко. Очевидно, я прибыла несколько позже, чем рассчитывала.

– Здесь двенадцать миль в общей сложности, мисс, – отозвался служитель. – Сюда, пожалуйста.

Она последовала за ним по неровному полу к одной из дверей, выходивших в холл. Слуга отворил ее, но вместо того, чтобы представить леди, похоже, счел, будто достаточно простого кивка, означающего, что она может войти. После недолгого колебания мисс Рочдейл повиновалась, уже не только озадаченная, но и слегка встревоженная.

Она оказалась в библиотеке. Здесь было столь же неуютно, как и в холле, однако несколько свечей в потемневших от времени подсвечниках озаряли комнату теплым светом, а в дальнем ее конце весело трещал огонь в камине. Перед ним, положив ноги на каминную полку, сидел джентльмен в бриджах из оленьей кожи и темно-красном сюртуке. Мужчина смотрел вниз, на пляшущие языки пламени. Когда за девушкой закрылась дверь, он вскинул голову, оценивая леди взглядом, который мог бы запросто смутить любого, не привыкшего к тому, что его рассматривают, словно товар на рынке.

Ему с легкостью можно было дать и тридцать, и сорок. Мисс Рочдейл сочла, что перед ней – супруг ее нанимательницы, и настроение девушки значительно улучшилось, поскольку она обнаружила в нем не только приятную внешность и манеры настоящего джентльмена, но и то, что одет он с изяществом и тщательностью, а это резко контрастировало с окружающей обстановкой. Собственно говоря, мужчина походил на истинного денди.

Он не шагнул к ней навстречу, посему мисс Рочдейл сама прошла в комнату и сказала:

– Добрый вечер. Слуга привел меня сюда, но, быть может…

Ей показалось, будто на лице его отразилось легкое удивление, однако он ответил прохладным тоном:

– Да, таково было мое распоряжение. Прошу вас, присаживайтесь! Полагаю, вам не пришлось ждать на остановке дилижансов?

– Нет, что вы! – сказала она, опускаясь на стул у стола и складывая руки на ридикюле у себя на коленях. – Экипаж уже ждал меня. Я должна поблагодарить вас за то, что вы прислали его.

– Сомневаюсь, будто в здешней конюшне можно было сыскать что-либо более подходящее, – отозвался он.

Это замечание, оброненное словно бы мимоходом, окончательно повергло мисс Рочдейл в полное недоумение. Должно быть, на лице ее отразилась некая растерянность, поскольку джентльмен сухо добавил:

– Полагаю, в Лондоне вам объяснили все подробности и нюансы того места, которое вам предлагается?

– Полагаю, что так, – в тон ему ответила мисс Рочдейл.

– Я решил, что вас следует доставить прямо сюда, – продолжал мужчина.

Она, изумившись, вымолвила:

– Я думала… у меня сложилось впечатление… что именно сюда я и должна была прибыть!

– Так и есть, – угрюмо подтвердил он. – Однако мне бы не хотелось, чтобы у вас сложилось превратное представление о происходящем. Я предоставляю вам возможность собственными глазами увидеть то, что, быть может, осталось для вас непонятным, прежде чем мы заключим договор. – При этих словах он окинул пребывавшую в беспорядке комнату ровным взглядом своих серых глаз, после чего устремил взор на лицо девушки.

Она, надеясь, что ничем не выдала своего недоумения, ответила:

– Я вас не понимаю, сэр. Со своей стороны, выезжая сюда из Лондона, я была уверена в том, что могу твердо рассчитывать на это место.

Он, отвесив ей легкий поклон, сказал:

– О да! Если оно все еще вам нужно!

В этом мисс Рочдейл была уже совсем не уверена, однако перспектива возвращения в город и поиска нового места вынудила ее жизнерадостно откликнуться:

– Я сделаю все, что в моих силах, сэр, дабы вы остались удовлетворены. – Ирония, которую она заметила в его серых глазах, изрядно сбивала ее с толку, и потому девушка добавила, чувствуя, как у нее начинают гореть щеки: – Однако я не знала о том, что моим нанимателем являетесь именно вы. Я полагала…

– Вам не было необходимости знать это, – прервал он ее. – Как только вы решите заключить сделку, мне больше нечего будет сказать вам.

Судя по впечатлению, сложившемуся у мисс Рочдейл после встречи с супругой джентльмена, девушка вполне была готова поверить в это. Единственное, что удивило ее, – это то, что его мнение в данном вопросе вообще имело какое-то значение. Растерявшись окончательно, после короткой паузы Элинор предложила:

– Пожалуй, будет лучше, если я немедленно познакомлюсь со своим подопечным.

Губы мужчины дрогнули.

– Меткое определение! – сухо сказал он. – Я нисколько не возражаю, но ваш подопечный в настоящий момент отсутствует. Вскоре вы встретитесь с ним. Если то, что вы видели до сих пор, не вызывает у вас отвращения, смею надеяться, решимость не изменит вам, когда вы столкнетесь с ним лицом к лицу.

– Я тоже на это надеюсь, – с улыбкой согласилась мисс Рочдейл. – Признаюсь, у меня сложилось впечатление, будто мне дают понять, что он… несколько вспыльчив и горяч.

– Либо вы имеете склонность к преуменьшению, сударыня, либо же вам не сказали всей правды.

Она, рассмеявшись, ответила:

– Что ж, вы очень откровенны, сэр! Не ожидала, что мне скажут всю правду, но я способна узнать ее, читая между строк, уверяю вас.

– А вы – храбрая женщина! – сказал джентльмен.

Развеселившись еще сильнее, мисс Рочдейл заявила:

– Ничего подобного! Я всего лишь притворяюсь. Полагаю, он чрезмерно избалован?

– Сомневаюсь, что в нем изначально было хоть что-то неиспорченное, – заметил джентльмен.

Холодный, бесстрастный тон его речи подвиг мисс Рочдейл ответить хозяину дома в том же духе:

– Сэр, я убеждена, вы не хотите, чтобы я придавала вашим словам чрезмерно большое значение. Очень надеюсь, что со временем смогу заставить его считаться со мной и выполнять мои требования.

– Считаться с вами? – повторил джентльмен, и в голосе его прозвучали нотки неприкрытого удивления. – Если вам это удастся, вы совершите настоящее чудо! Кроме того, станете единственным человеком, к мнению которого он прислушается впервые в жизни!

– Сэр, вы, наверное… – запинаясь, пролепетала мисс Рочдейл.

– Боже милостивый, я нисколько не преувеличиваю! – нетерпеливо бросил он.

– Что ж… я приложу к тому все усилия, – сказала девушка.

– Если вы намерены остаться здесь, то я бы посоветовал вам обратить внимание на меньшее зло, которое вы в состоянии исправить, – заявил джентльмен, в очередной раз окинув комнату взглядом, полным отвращения.

Она начала злиться и не без некоторой резкости возразила:

– Меня не поставили в известность о том, что я должна буду исполнять еще и обязанности экономки, сэр. Я привыкла поддерживать в порядке собственную квартиру, но уверяю вас, что не стану вмешиваться в общее управление домашним хозяйством.

Пожав плечами, хозяин дома отвернулся и поворошил носком сапога прогоревшее полено.

– Вы вольны поступать так, как сочтете нужным, – сказал джентльмен. – Меня это никоим образом не касается. Но, прошу вас, откажитесь от любых романтических бредней, кои вы можете питать! Ваш подопечный, как вы предпочли назвать его, возможно, и смирится с вашим присутствием, но только потому, что я могу принудить его к этому, а не по какой-либо иной причине. Не льстите себе, будто он отнесется к вам с подобающей учтивостью! Я не рассчитываю, что вы задержитесь здесь больше недели: впрочем, в этом нет нужды, если только вы сами этого не захотите.

– Не больше недели! – воскликнула девушка. – Он не может быть настолько плох, как вы стараетесь внушить мне, сэр! Подобные разговоры абсурдны и нелепы! Прошу меня простить, но вы не должны так говорить!

– Я хочу, чтобы вы, зная правду, имели возможность передумать.

Пребывая в смятении и даже страхе, мисс Рочдейл смогла лишь вымолвить:

– Я сделаю все, что смогу. Признаюсь вам, не предполагала… но я не в том положении, чтобы… чтобы без раздумий отклонить…

– Да, я все понимаю, – согласился джентльмен. – Иначе и быть не могло.

Она, во все глаза уставившись на него, вымолвила:

– Вот как! Что ж, благодарю вас за откровенность! Но я в растерянности и не могу понять, почему, сначала наняв меня, вы теперь так стремитесь избавиться от меня, сэр!