Горшкова Галина Сергеевна

По краешку судьбы, или Космические приключения Золотого человека

Галина Горшкова

По краешку судьбы,

или

Космические приключения

Золотого человека

Приключенческий роман

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Вместо предисловия. Пророчество Вулкана

- Расскажите, расскажите еще какую-нибудь историю! Да, или сказку! Или легенду! Еще! Ну расскажите! - отовсюду слышались детские голоса.

Старуха-цыганка очнулась от раздумий.

- Поздно уже! Солнце садится, всем пора на ужин. Родители вас потеряют.

- Нет! Солнце пока высоко! Расскажите! - дружно запротестовала детвора.

Хитрые маленькие создания различных цветов кожи окружили провидицу со всех сторон. Яркий диск солнца был уже у самого горизонта, и без того огромная красная планета в его лучах стала казаться пурпурной. По цыганскому поселку, редким деревьям, песку, грудам камней побежали коричневые тени. Пользуясь тем, что цыганская колдунья уже лет тридцать как ослепла и ничего не видит, дети требовали все новых и новых рассказов.

- Ладно, - буркнула Резеда. - Но только одну. Дайте мне мой платок. Что-то я мерзну.

И, поудобней усевшись на каменной насыпи, опираясь на клюку, начала свой рассказ:

- История эта случилась много лет назад, когда люди жили еще только на одной планете, а полеты в космос случались лишь в рамках научных экспедиций. Люди мечтали отвоевать у природы космос и поселиться на разных планетах: зеленых, белых, красных… Как мы сейчас живем. И запросто летать друг к другу в гости или переезжать с планеты на планету. Так вот, история, которую я хочу вам рассказать,- это история-загадка. Тайна, которую до сих пор никто раскрыть не может.

- Даже ты?

- Даже я. Есть в глубинах космоса одна планета. Не знаю научное ее название. Первооткрыватели назвали ее планетой Вулканов. Прилетев туда впервые, исследователи обнаружили в кратере одного из потухших вулканов интересную находку: это были маленькие причудливые фигурки, восемь человечков, отлитых из кусков лавы, как будто кто-то от скуки придумал себе игрушки. У каждого человечка в руках свиток, на каждом что-то написано - крестики, точки, палочки, символы.

- Вот это да! Значит, их сделал не вулкан, а люди. Ученые узнали, кто это был?

- Нет, не узнали. Разумную жизнь на той планете так и не нашли. Ученые смогли лишь расшифровать записи на свитках.

- И что же на них написано? Что там оказалось? - нетерпеливо стали расспрашивать дети.

Цыганка выдержала эффектную паузу.

- Стихи.

- Стихи?

- Да, ребятки. На них были мрачные стихотворные абзацы с корявыми рифмами, - Резеда поправила на себе платок. - Ученые были разочарованы. До поры до времени. Пока расшифрованные строки не стали сбываться. Стихи оказались пророческими.

- Пророческими?

- Верно. Там было все: и гибель самой Земли - первой человеческой планеты, и расселение людей в космосе, завоевательные и освободительные войны, и биологическая война, которая чуть не уничтожила все живое. Странные фигурки предсказали величие Империи Хамелеонов, противостояние ее Атлантам, и даже последний крупномасштабный электронный вирус, испортивший столько техники, что еще не одно поколение разработчиков будет стараться вернуть человечество на тот высокий уровень жизни, которого мы достойны.

- И что же, предсказания на всех восьми свитках сбылись?

- Нет, только на семи. Восьмое пророчество до сих пор ждет своего часа.

Дети затаили дыхание.

- Что же это за пророчество? О чем оно?

- Восьмой стих, милые мои, о Золотом человеке. Точных слов тех никто уж не знает, фигурки погибли давно вместе с планетой Земля. Лишь как старинная легенда доходит до нас их смысл. Предсказание говорит о том, что когда в мире зло начнет побеждать, и люди разных рас, вер, планет, языков и династий будут втянуты в войны, совсем как сейчас, из пепла возродится человек, который будет превращать в золото все, до чего дотронется. Он будет честным правителем и зажжет в людских сердцах огонь добра.

- Ух ты! А как это - превращать в золото все, до чего дотронется?

- Сложно объяснить, ребятки. Но думаю, мы с вами это однажды увидим. Нам суждено его повстречать на своем пути.

- А когда мы его повстречаем? А где он живет? А как выглядит? А как это - восстать из пепла? А он в темноте светится? - детским вопросам не было конца.

- Не знаю, - цыганка загадочно улыбнулась. - Время покажет. А сейчас - марш ужинать! Бегом! Жи-и-и-во!

Старая женщина встала на ноги, давая понять, что больше никаких рассказов сегодня уже не будет.

Дети разочарованно побрели по домам.

- Балуешь малышей легендами? - услышала Резеда знакомый голос. - Добрый вечер, бабушка. Не устала рассказывать сказки?

- Айна, милая, здравствуй, - Резеда вытянула вперед руки для объятий.

Девчушка лет десяти подбежала к цыганке и быстро чмокнула ее в щеку.

- Сказки нужны людям, и не только малышам, Айна. Сказки - это возможность помечтать, это ожидание чуда, рождение чего-то доброго. Нужно уметь не только рассказывать сказки, но и воплощать их в жизнь. Так-то. А как прошел твой день в школе?

- Ничего особенного, как всегда.

- А почему голосок невеселый? Ну-ка не врать бабушке! - Резеда снова уселась на груду камней, воткнув рядом в песок свою клюку. - Я тебя внимательно слушаю.

Айна смутилась, потупила глаза, присела рядом. Чувствовалось, что она действительно расстроена. Настало время выговориться.

- Мне грустно. Я не такая, как все, и поэтому одна. Со мной никто не хочет дружить. Я меняю школу за школой, а результат везде одинаковый. После того как я предупредила учительницу по математике о том, что она попадет в аварию, а Ринату предсказала пожар, а Сэлли просила не ездить на роликах, иначе она сломает ногу… Ну вот, а она вчера поехала кататься, и сегодня не пришла в школу, потому что сломала обе ноги. Теперь и здесь все считают, что я приношу людям несчастье. А я ведь хотела помочь! Предупредить! Разве я виновата, если вижу события, стоит мне лишь дотронуться до человека? Я же говорила Ринату, что у них будет пожар, и причиной тому станет паяльник! Зачем надо было в тот вечер садиться что-то паять? Или поездка Сэлли? Ведь ничего бы не было! Ничего! Ведь так, бабушка? Или … было бы?

- Нет, милая, этого бы не случилось. Я так думаю.

- Во-от. Значит, судьбу можно изменить? Можно повлиять на будущее? И предотвратить то, чему суждено быть? Почему тогда люди мне не верят, бабушка? Я же хотела помочь! Я не понимаю. Почему они сами цепляются за свои несчастья? Или просто мне не дано менять их судьбу?

Старуха на какое-то мгновение задумалась.

- Объяснить словами сложнее, чем увидеть сердцем, Айна. Я тебе нарисую картину, милая. Попытайся ее понять.

Цыганка взяла в руки клюку и переворошила красный, слегка влажный после недавнего дождя песок, стирая отпечатки босых ног детворы, что долгое время толпились возле предсказательницы. Разровняв довольно большую площадку, Резеда прочертила на песке пересекающиеся под разными углами линии: прямые, ломаные, спиральные, волнистые.

- Я не вижу, насколько красиво получилось, Айна. Но смысл ты должна понять. Здесь нарисовано то, что называется судьбой. Видишь эти линии?

- Вижу, - девочка кивнула.

- Это судьбы различных людей. У кого-то простые, у кого-то замысловатые. Каждому человеку при рождении дается подобная линия. Это путь, м-м-м… дорога. Заранее предложенная, иногда уже кем-то протоптанная, иногда совсем новая и нехоженая, но обязательно выбранная именно для данного человека. И дорога эта - как туннель, как рельсы: с них нельзя безопасно сойти, не нарушив замысел Творца. Если такое происходит, случается много несчастий, и это обязательно надо предотвращать. Каждый должен идти своим путем. Запомни, милая, это непреложное правило игры под названием «жизнь». И вот эти линии, Айна, - Резеда показала тростью в сторону рисунка, - это тот путь, который мы часто видим с тобой на много лет вперед или назад. От перекрестка до перекрестка - по прямой. Это просто, верно? Увидеть расстояние между двумя точками. Беда лишь в том, Айна, что дар видения и предвидения дается не бесплатно. И цена наших способностей состоит в том, что всех спасти невозможно. Это, тяжело, я знаю. Но с этим приходится жить и мириться. Люди иногда застревают на своем пути, останавливаются, не желая идти дальше, пытаются вернуться назад или идут по самому краю, изучая любые возможности для побега от судьбы. Мы можем рассказать человеку, что видим. Можем подтолкнуть вперед, добавив уверенности. Или, наоборот, напугать его, предоставив отсрочку в развитии событий. Однако ни мы с тобой, Айна, ни сам человек в этом туннеле - от перекрестка до перекрестка - все равно не в силах что-либо изменить. Это и есть известные словосочетания: «судьба такая», «так было предначертано», «небо так решило». А значит, не всегда нужно рассказывать людям, что ты видишь. Запомни, Айна: говори только тогда, когда реально можешь помочь. А помочь мы можем на перекрестках, где сходятся и расходятся пути многих людей. Там, где разрешается повернуть на чужую линию или наконец-то найти собственную, где есть возможность пойти в обход, избежав каких-то неприятностей, где можно сократить или удлинить свою дорогу. Именно здесь наши способности видеть прошлое, настоящее и будущее должны проявляться не только как щедрый дар, ниспосланный свыше, не только как великая милость заглянуть в неизведанное, но в первую очередь, Айна, как огромная ответственность. Поверь мне.

Резеда замолчала на миг, думая о чем-то своем:

- Именно на развилке надо подсказать человеку наиболее благоприятный вариант развития событий, помочь заблудившемуся вернуться на предначертанный путь. Именно там мы должны мягко и настойчиво развернуть лицом к своей судьбе тех, кто бежит от нее. Тех, кто ходит по краю, проверяя на прочность и себя, и весь мир. Помочь им в меру своих возможностей, - цыганка тяжело вздохнула. - А по поводу несчастий - тут все просто, милая. На чем концентрируешься, то и видишь. Печальные события - всегда ярко окрашены, потому их легче увидеть. Но и хорошие вещи имеют свои цвета. Практикуйся видеть хорошее. У тебя все получится.

- Я постараюсь, бабушка.

- Обязательно постарайся. А сейчас пошли ужинать, уже поздно.

ГЛАВА ВТОРАЯ

«Синяя птица»

Большой черно-синий корабль бороздил космические просторы. В каюте управления под прозрачным куполом корабля ходил молодой человек. Капитан. Его высокая подтянутая фигура с идеально сидящей на ней космической формой, темные волосы, смуглое лицо и открытый взгляд больших светло-серых глаз могли смутить и покорить множество женских сердец. Только думал капитан сейчас не о женщинах. Идет война. Жесткая война, жестокая.

«Синяя птица» летела обычным маршрутом, плановое патрулирование. Системы корабля работают в нормальном режиме. Подозрительных объектов на локаторе нет. Радиоперехват тоже молчит. Все чисто. Однако тишина космоса спокойствия на душе не добавляет. И Джек Карно, сотый раз проходя под куполом, в сотый раз спрашивал себя о том, каким образом случилось так, что он оказался втянутым в эту войну. Родившись во французской аристократической семье, имея образованного отца, прекрасно обучившего его разным наукам и премудростям жизни, мечтая стать актером или писателем, - и вот уже который год он не расстается с оружием.

Джек рано потерял мать: ему едва исполнилось пять лет, когда однажды к нему в комнату вбежал взволнованный отец, схватил сына в охапку и унес на корабль. Джек до сих пор не знает, что случилось с его матерью, отец так ничего ему и не рассказал. Не мог он добиться правды и от своего наставника - доктора физических, математических и электротехнических наук и просто хорошего человека Филиппа, который последовал вместе с ними. А дальше был космос.

Отец Джека - Уилл Карно, будучи профессиональным летчиком, имея статус капитана корабля и владея небольшим космическим судном, позволил себе и своему сыну кардинально поменять место жительства. Он перебрался далеко на юг, в одну из самых молодых галактик, и вместе с кучей первооткрывателей, военных, строителей, ученых, авантюристов, контрабандистов и мошенников осел на одной из планет, зарегистрированных в международном реестре за номером Р11/1527. Юность Джека прошла на космическом корабле. Поэтому неудивительно, что уже к двадцати годам он фактически мог выполнять на корабле абсолютно все функции - от механика до капитана.

А потом пришла война. Со своими правилами и законами. Сделанные ранее открытия в астрономии, физике, электронике, химии и других областях науки позволяли людям мигрировать через сеть коридоров межзвездного пространства, совершать перелеты между галактиками и приспосабливать для жизни самые разные по своим характеристикам планеты. Но биологическая катастрофа прошлого столетия и электронный кризис нынешнего отобрали цивилизацию у людей. Уничтоженные войной заводы и предприятия производственного сектора остановили многие страны в развитии. Колонии арабов, китайцев, русских, австралийцев, других стран и народов терпели настоящую нужду. В то время как объединенные колонии бывших европейских стран, именуемые Империей Хамелеонов, и Федерация Атлантов, созданная при объединении американских и канадских колоний, оказались защищенными от катаклизмов и, будучи наиболее технически подкованными, диктовали миру свои условия. Остальным государствам пришлось довольствоваться малым. Заключив между собой Космический Союз Доверия (КСД), создав международную полицию и прописав минимальные и необходимые правила поведения в космосе, они вышли на дипломатический путь решения своих проблем - путь переговоров с мировыми гигантами.

Южные галактики же, с их быстрыми темпами роста, научным потенциалом и нежеланием плясать под чужую дудку никак не могли вписаться в глобальные планы покорения мира ни Хамелеонов, ни Атлантов. Кучка революционеров, отвергая лишние разговоры, поставив в ружье все боеспособное население, переоборудовав пассажирский, геологоразведочный и иной транспорт в военные корабли, стойко держала оборону никем не признанной Республики «Одиннадцать».

Беспрепятственно летать в космосе в районе южных галактик стало почти невозможно. Патрули международной космической полиции, дерзкие нападения хамелеонов, хитрые, под предлогом торговых операций, вылазки атлантов, бесконечные перелеты в поисках лучшей жизни мигрантов, оборонительные отряды революционеров и просто пиратские корабли, не гнушающиеся нападением на всех вышеперечисленных, - сделали южные галактики обочиной наиболее оживленной космической трассы и местом активных боевых действий. Дня не проходило, чтобы мистер Анди - Президент Космического Союза Доверия - не выступил с обращением к тому или иному народу с просьбой о благоразумии. И дня не проходило, чтобы где-то не взорвался корабль.

Вот в таких условиях, как и большинство жителей южных галактик, Джек встал вместе с другими революционерами на защиту пусть своей новой, но все-таки родины. А будучи человеком волевым, умным, находчивым и везучим, сумел за четыре с половиной года войны сделать невероятный скачок по служебной военной лестнице, поднявшись от рядового капитана корабля до заместителя министра обороны никем не признанной республики. И это в двадцать семь лет! Война, действительно, многое меняет.

Джеку льстило его положение. Хамелеоны и атланты часто свои неудачи связывают с «Синей птицей», назначают награды за голову её капитана. Отец, с которым в последнее время у Джека были сложные отношения, теперь ходит сияющий от гордости за сына. Девушки просто тают в присутствии капитана, молодые люди и даже люди в возрасте относятся к нему с большим уважением, советуются. Здесь же, на корабле, его слово и вовсе закон.

И тем не менее, на душе неспокойно: война слишком затянулась, люди устали воевать. А перемирие пока даже не предвидится. На заседаниях Совета Обороны все чаще звучат призывы о переходе с оборонительной тактики на тактику агрессивную, тактику нападения на мирные поселения хамелеонов и атлантов, на тактику террора. А это значит - война наберет новые обороты, и жертв будет еще больше.

- Не помешаю? - в каюту управления заглянула косматая седая голова.

- Конечно, нет, Филипп, заходи. Что у тебя?

В каюту зашел мужчина лет шестидесяти, опрятный, подтянутый, с художественным беспорядком на голове.

- У меня ничего, все в порядке. Я зашел справиться, как у тебя дела. Твоя дежурная смена закончилась, а ты еще здесь. Бродишь, бормочешь. Ничего не случилось? Неужели пишешь стихи?

- Нет, Фил. Мне пока не до стихов. Тревожно как-то на душе.

- Да. Сейчас всем тревожно. «Тайфун» на связь не выходил?

- Нет, ты уже третий за последний час, кто интересуется «Тайфуном». Они объявятся не раньше десяти. Они пока даже из «мертвой зоны» не вышли.

- Мм-м. А кто еще интересовался?

- Гарри, он сегодня на радиоперехвате. Ну и Таисия, разумеется. Кто же еще? - Джек хмыкнул.

О тайной любви молоденькой медсестры «Синей птицы» и первого помощника капитана на «Тайфуне» не знали разве что международные полицейские. Во всяком случае, для членов экипажей кораблей секретом это не являлось.

- Уж скорее бы поженились, что ли, - добавил он. - Все не могут выяснить отношения: кто кого больше любит. Надоели.

- Ты не прав, мой мальчик, - наставник по-отцовски похлопал Джека по плечу. - Любовь - это самое прекрасное чувство на земле. Чувство, ради которого стоит жить, чувство, за которое можно и умереть. Просто ты пока никогда и никого не любил по-настоящему. А кстати, пора бы уже. Не выбрал себе на министерских приемах какую-нибудь красавицу в спутницы жизни, а?

Филипп пристально посмотрел на капитана.

- Вот еще глупости, - отмахнулся Джек.

- А вот и не глупости. Поговаривают, твой отец приглядел тебе невесту. Так что не найдешь сам - отец тебя женит.

- Угу. Лберти разболтал? Воистину, хочешь сообщить что-то всему свету - скажи об этом по секрету Лаерти. И можешь больше ни о чем не волноваться. Алисия - потрясающая девушка, и хотя она нравится моему отцу и он намекал, что не против нашего союза, мы с ней лишь друзья. Хорошие друзья, и все.

Филипп кивнул:

- Ясно. А ей ты об этом говорил? Она влюблена в тебя по уши.

- И что? Как я ей об этом скажу? «Дорогая Алисия, здравствуй! Пожалуйста, не смотри больше в мою сторону, а то люди решат, что у нас что-то есть». Так, по-твоему? Да она же, как кошка, мне глаза выцарапает.

- Я тебе об этом и твержу. Во всяком случае, надежд питать не будут: ни она, ни твой отец.

- Нет, Фил, нет. Не говори ерунды. Да мы и не общаемся вовсе. Забудет сама. Ты мне лучше помоги: подскажи, что делать с ближайшим Советом Обороны? Я должен принять участие в голосовании. Но... Вот хоть в черную дыру провалиться! Я не могу согласиться на атаку мирного населения. Не могу, и все. Выйду в оппозицию - опять с отцом проблемы будут. Что мне делать?

- То же, что и всегда, Джек. Быть собой. Реши, кто с тобой проживет дольше: совесть или Совет Обороны; кто тебе важнее, с кем тебе жить в мире и согласии приятней. Это просто.

- Да, просто. Просто, но... нелегко.

Сразу несколько приборов просигналило лампами и звуками. Джек кинулся к приборам.

- Ну нет... Опять начинается.

- Джек, это Гарри, - из динамика раздался звонкий голос. - Джек, я принимаю сигнал бедствия. Какая-то научная станция хамелеонов подверглась нападению. Они запрашивают помощи у международной полиции. Но я сомневаюсь, что их сигнал принял еще кто-то, кроме нас. Они на границе с «мертвой зоной». Сигнал слабый. Они где-то близко от нас.

- Да, я их вижу на радаре, Гарри. Спасибо, - и, обращаясь уже по громкой связи, объявил: - Боевая тревога! Всем помощникам срочно подняться в каюту управления!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

«Парнас»

В каюте управления шло срочное военное совещание. Кроме капитана и его седовласого друга и наставника здесь присутствовали еще четверо: Арчер - первый помощник, высокий широкоплечий темноволосый мужчина лет тридцати, по виду похожий если не на боксера, то на тяжелоатлета точно.