Жизнь по сути своей
Борис Жук


Зачем искать смысл жизни? Кто мы и что нами движет? В чём корень наших проблем и ключ к их решению? К чему стремиться, если смерть отнимает всё? Чтобы найти ответы на эти и многие другие жизненные вопросы, я прочёл немало литературы и пропустил прочитанное через фильтр жизненного опыта. Итогом стало понимание логики жизни, которым мне хочется поделиться на страницах этой книги. Уверен, что знакомство с ним окажется полезным или по меньшей мере вдохновляющим.





Жизнь по сути своей



Борис Жук



© Борис Жук, 2017



ISBN 978-5-4485-8958-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Предисловие


Мне с детства было интересно, как устроен мир и для чего я в нём живу. Долгое время я пытался узнать об этом из книг, но они содержали противоречивую информацию, которая, к тому же, зачастую расходилась с реальным опытом. В этой брошюре я собираюсь свести свои познания в целостную картину, опираясь на прочитанное в литературе, на мой собственный жизненный опыт, описанный в книге «Исповедь Дурака: как я ушёл от „нормальной“ жизни и стал счастливым», а так же на структурное мышление, выработанное за годы программирования.

Речь пойдёт об очень общих, базовых вещах. О том, как выглядит жизнь, если попытаться увидеть её целиком и выделить суть – это и есть то, что я называю взглядом с метафизических позиций. Я постараюсь прибегать к общедоступным определениям и сопровождать описание примерами из жизни, чтобы сделать его по возможности чувственно понятным, однако не буду углубляться в детали и давать «рецептов счастья» – конкретика может заметно варьироваться для каждого человека в зависимости от его индивидуальных особенностей и жизненной ситуации.

Здесь будут приведены основы моего мировосприятия, которое сформировалось в ходе многих лет духовного поиска и решения ряда жизненных проблем. Я не претендую на абсолютное знание, главная цель этой книги – вдохновить тех читателей, для которых написанное окажется близким по духу и избавить автора от навязчивого стремления поделиться содержимым черепной коробки. Уверен, написанного в этой брошюре достаточно, чтобы обрести устойчивую психику и трезвый взгляд на действительность. Для кого-то из читателей мои изыскания наверняка сэкономят уйму времени, которое могло быть потрачено на чтение множества философских, психологических и эзотерических трактатов, а для тех, кто их уже читал – упорядочат бардак в голове. Отдельные метафоры, эзотерические и психологические термины использованы исключительно потому, что они удобны и описывают интуитивно-понятные вещи.

Эта книга вполне самодостаточна, однако изначально она задумывалась как «метафизический комментарий» к «Исповеди дурака», которую я настоятельно рекомендую к прочтению тем, кого интересует мой реальный опыт.




В общих чертах


В общих чертах жизнь устроена крайне просто: у нас есть то, что мы называем «я», и есть то, что мы называем «мир»; эти двое воздействуют друг на друга; происходят какие-то процессы – мы их воспринимаем, пытаемся сориентироваться в них и повлиять на происходящее так, чтобы оно сделалось более гармоничным. Чтобы разобраться, что мы называем собой, а что миром, как воспринимаем и действуем, чем руководствуемся в определении гармоничности, рассмотрим человеческую жизнь с самого начала.




Изначальная естественность


Жизнь начинается как поток бессвязных впечатлений, который проходит через наше сознание. Поток постепенно упорядочивается, мы выделяем среди него устойчивые элементы и их свойства. Основным элементом оказывается наше тело, которое существует среди других плотных объектов, разделённых пустым пространством. Объекты перемещаются в пустоте, приближаясь или удаляясь друг от друга.

Совокупность всех известных нам объектов формирует то, что является для нас реальностью. По отношению к объектам реальности мы испытываем чувства, в основе которых лежит резонанс – если объект вызывает в нас положительный внутренний отклик, возникает интерес и желание к нему приблизиться; если отклик отрицательный – возникает страх, от объекта хочется удалиться.

Я называю это явление резонансом по аналогии с одноименным явлением в физике – взаимное усиление подобных колебаний. Так же распространён термин «совпадение вибраций». Если рассматривать человека как совокупность вибраций – отдельных его качеств, то чувства возникают, когда при сближени двух объектов в каждом из них возбуждаются гармоничные вибрации, звучащие в унисон с другим, – так мы чувствуем, в чём похожи и чем дополняем друг друга; при возбуждении негармоничных вибраций мы чувствуем наши различия. В общем, благодаря чувствам мы мгновенно отражаемся друг в друге, а чувства всегда взаимны. При этом каждый человек уникален, а значит имеет в своей основе вибрацию индивидуальности, отличающую его от всех других объектов. Индивидуальность – это глубинная суть, уникальная вибрация, пронизывающая всю жизнь каждого человека, делая его лицо, тело, сознание и судьбу непохожими на других. Это единственное, что действительно Своё в каждом из нас, и что делает жизнь Своей. Индивидуальность невозможно подделать, и никто не может её отнять. Её же мы способны проявлять во всех сферах жизни в виде искренности. Соприкосновение с тем, что усиливает звучание вибрации индивидуальности, воспринимается как увеличение гармонии – жизнь становится в большей степени Своей. Интерес к таким соприкосновениям – это изначальный запрос, с которым мы приходим в мир, наша искренняя мотивация.

В начале жизни познание мира происходит исключительно за счёт чувственных впечатлений. Каждый с рождения способен к эмпатии – чувствованию других объектов, в том числе и людей, улавниваю их вибраций и сонастройке с ними. На этом основан естественный механизм обучения, который в какой-то мере продолжает действовать на протяжении всей жизни – мы становимся похожи на то, с чем соприкасаемся, на что обращаем внимание – «намагничиваемся». Иначе говоря, устойчивое воздействие определённой вибрации на объект со временем вызывает появление такой же вибрации внутри этого объекта, он начинает излучать её сам по себе. Можно сказать, что природа наших желаний – стремление намагнититься приятными вибрациями, резонирующими с нашей сутью.

С рождения мы располагаем некоторым потенциалом развития – ресурсом. Внимание и энергия – две основные формы, в которых наш ресурс проявляется в жизни. То, что мы сумели охватить вниманием, воспринять, становится для нас реальностью, а энергия позволяет воздействовать на эту реальность, изменяя её. Обычно они взаимосвязаны: либо внимание следует за энергией – когда мы наблюдаем за тем, что делаем, либо энергия за вниманием – когда мы целенаправленно движемся в направлении того, за чем наблюдаем. Но в то же время можно наблюдать и ничего не делать, а можно действовать совершенно неосознанно, «не ведая, что творишь».



В первую очередь мы направляем наши внимание и энергию в тело, исследуем его возможности и впечатления, которые можно получить с его помощью. По сути, тело – это наш единственный инструмент восприятия и воздействия на мир, а так же материальное воплощение всех наших вибраций. Изначально оно для нас весьма интересно. От рождения у нас есть сознание, но нет чётко оформленного «я» – границы, отделяющей внутренний мир от внешнего. Тело постепенно становится точкой опоры для нашего «я», мы ассоциируем его чувственный образ с собой.

По сути, вся наша жизнедеятельность сводится к манипуляции своим ресурсом, к направлению его на различные элементы жизни ради получения впечатлений. Любой объект, который мы охватываем вниманием, становится частью нашей жизни – мы чувствуем его вибрации и в нашем сознании появляется виртуальный образ этого объекта. Если объект в какой-то степени интересен, мы «заряжаем» его образ своей энергией – он становится значимым для нас и к нему регулярно притягивается наше внимание. Так между нами и объектом появляется связь, желание взаимодействия с ним. Если мы вкладываем энергию в это желание, то есть в действия, направленные на взаимодействие с объектом, то начинаем двигаться по линии сценария, который приближает нас к желаемому. Когда мы соприкасаемся со значимым объектом, его виртуальный образ дополняется реальными впечатлениями – желание исполняется и к нам возвращается вложенный в желание и значимость заряд энергии, насыщенный впечатлениями. Так происходит познание. Всякое движение энергии при этом проявляется как эмоции. Создание нового образа обычно ощущается как удивление, придание значимости – как восхищение, движение по сценарию сближения – как азарт, а возврат энергии при соприкосновении с желанным – как радость. Таким образом, чувствование и познание, соединение виртуального с реальным, внутреннего с внешним, являются нашими основными естественными функциями, встроенными в тело и психику. Человек – это «комбайн» по сбору и переработке впечатлений.

Манипулировать вниманием и энергией в раннем детстве довольно легко – мы можем долго наблюдать за бабочкой, а через мгновение напрочь забыть о ней и увлечься чем-то другим; можем играть с машинкой, а через минуту подарить её незнакомому мальчику и взять что-то другое. Это игра с миром без устойчивых правил и целей – просто так, ради интереса. Мы играем с тем, что интересно пока не наиграемся и двигаемся дальше.

При этом мы объективно становимся сильнее – растём и развиваемся – потому что получаем от жизни больше, чем отдаём. При соприкосновении со всем интересным ресурс возвращается к нам, насыщенный энергией впечатлений, которая нужна нам для развития.

Речь идёт об энергии впечатлений в широком смысле, в том числе и о получаемой с пищей, хотя это лишь один из способов. Многие сталкивались с ситуациями, когда настолько увлекались чем-то, что забывали поесть без последствий для организма – искренний интерес позволял насытиться иным способом. К тому же, в детстве ресурс довольно легко восстанавливается – для этого достаточно немного поспать. Сон – это, по сути, процесс отключения от всех сценариев и соприкосновения с внутренним хранилищем ресурса в его изначальной, потенциальной форме, а его запасы там, по меркам этого мира, неисчерпаемы.

Такова ситуация первых лет жизни: мы попадаем в реальность, единственный инструмент взаимодействия с которой – наше тело. Объекты окружающего мира вызывают либо интерес, либо страх. Страх обычно связан с неприятными телесными ощущениями, но при этом страшное притягивает наш ресурс так же, как и желанное – его интересно познавать, поэтому, по большому счёту, нам интересен весь мир. Мы тянемся ко всему интересному, а соприкасаясь с ним насыщаемся впечатлениями, маршрут нашего движения в мире при этом определяется исключительно искренним интересом – таким образом мы реализуем врождённый сценарий индивидуального развития. Это – состояние изначальной естественности, предельно прямого и искреннего взаимодействия с миром.




Воспитание и идеи


Затем мы учимся называть объекты словами. Помимо впечатлений от непосредственного соприкосновения с реальностью у нас появляется описание мира – область сознания, где хранятся названия разных предметов, свойств, действий. Пока мы описываем словами физические объекты, их свойства, процессы, ощущения – наше мышление остаётся реалистичным и конкретным, образы и слова в сознании соответствуют реальности в том виде, в котором мы её непосредственно познаём.

Особую роль играют слова «хорошо» и «плохо». Изначально «хорошо» обозначет чувство резонанса, а «плохо» – диссонанс. То есть слова описывают реально ощутимые вибрации – мы действительно чувствуем, когда нам хорошо, а когда плохо. Но потом нас обучают абстрактным категориям, напрямую не связанным с реальностью. В частности, объясняют, что бывает «хорошо» и «плохо» не для нас лично, а вообще «для всех» – «правильно» и «неправильно».

Поскольку для реалистичного сознания этих абстрактных категорий изначально не существует, нас воспитывают: поощряют (делают нам хорошо), когда мы делаем что-то «правильное» и наказывают (делают нам плохо), когда мы делаем что-то «неправильное». Происходит тренировка условного рефлекса: правильным быть хорошо и приятно, а неправильным – плохо и страшно.

На это накладывается эмпатия – ребёнок хорошо чувствует других, в особенности – родителей. Учитывая объективную зависимость от взрослых, генетический резонанс и значимость их образов, ребёнок напрямую заинтересован в их хорошем настроении. Он чувствует, чему радуются мама и папа, и адаптируется – принимает их правила игры, вернее копирует эти правила, «намагничивается» ими.

Воспитание и эмпатия делают своё дело – происходит подмена понятий: хорошим для нас становится то, что правильно, а неправильное становится плохим. Абстрактные категории становятся значимее чувств, а общее становится важнее частного. Так мы «намагничиваемся» новой вибрацией – идеей нравственности. На её основе в нас внедряют все другие идеи о том, что правильно, а что нет и что с этим делать. Идеи становятся посредниками в нашем взаимодействии с миром, абстрактное мышление наслаиватеся поверх реалистичного.

По сути идея нравственности разделяет все элементы жизни на категории «добро» и «зло» – к первому мы обязаны тянуться, от второго – отталкиваться; соответственно – должны и сами стремиться стать «лучше» и не стать «хуже». И не важно, что мы при этом чувствуем и что нам интересно. Так идея вступает в противоречие с естественным чувством резонанса и стремится подавить его – заглушить вибрацию индивидуальности. Ведь с точки зрения идеи наша естественность с её неконтролируемым интересом – это априори что-то неправильное. Такими нас приучают воспринимать самих себя – как изначально неправильных, подлежащих исправлению через обучение и воспитание авторитетными фигурами, которые знают что хорошо, а что плохо лучше нас. Так в нас внедряют миф об изначальной ущербности – идею о нашем несовершенстве, необходимости подчиняться авторитетам, искоренять из себя зло и развивать добро, которая глубоко укореняется внутри нас и многократно поддерживается за счёт вибраций окружающих людей в течение жизни. В нашем сознании фомируются новые значимые абстрактные образы: авторитет, добро и зло, долг, правила, права и запреты, а образ нашего «я» отходит на второй план.

Миф об изначальной ущербности проявляется в нашей культуре повсеместно. От религиозных и воспитательных доктрин, в которых человек считается изначлаьно греховным существом, из которого нужно «выбить дурь» и заставить «творить добро», до готовности слепо верить «специалисту» в любой области у взрослых людей, философий, в которых непременно присутствует что-то главное, ключевая сверх-идея, служение которой придаёт жизни смысл, а сам человек при этом остаётся «на вторых ролях», а так же тоталитарных сект, где поклонение фигуре авторитета и его идеям даже не скрывается.

Можно сказать, что вовспитание создаёт ещё одну подмену понятий, которая существенно искажет восприятие на всю последующую жизнь – любовь, когда энергия дарится безусловно и искренне (а это возможно только тогда, когда объект любви искренне интересен), подменяется одобрением, когда энергия даётся условно, в обмен на соблюдение правил и отыгрывание ролей (когда идея важнее человека и его индивидуальности).

Помимо фундаментальной идеи добра и зла и мифа об ущербности в первую очередь внедряются: идея собственности, разделяющая мир на своё и чужое – к первому мы имеем право прикасаться, ко второму – нет (искажение естественной тяги ко всему интересному); и идея правды, разделяющая все элементы сознания на истинные и ложные – первые достойны упоминания, вторые – нет (сужается диапозон интереса и воспринимаемых впечатлений, появляется возможность врать, чувства обесцениваются: «Что значит ты так чувствуешь – не ври, это тебе кажется»). В течение жизни перечень идей и соответствующих им категорий постоянно дополняется. Таким образом если ранее мы видели в объектах лишь их физические, осознаваемые свойства, то теперь учимся оценивать их с позиции идей. Чувства при этом отходят на второй план – становится важнее модный ли объект, дорогой он или дешёвый, правильный или ущербный, наш или чужой… Так мы накладываем на образы объектов дополнительные слои абстрактных оболочек. Эти оболочки не существуют физически и мы создаём их сами, из воего ресурса. Грубо говоря, это коллективная галлюцинация – мы выдумываем их сами и верим в них. Идеи разделяют изначально целостное реалистичное восприятие мира на множество категорий, которые структурируют наше сознание и направляют наше внимание так, как им нужно.

Это важный момент: идеи внедряют в наше сознание свои, внешние понятия – ценности, не имеющие к нам прямого отношения. Мы не сами решаем, что истинно, а что ложно, что будет добром, а что злом – нам об этом рассказывают. Как и о том, почему именно мы должны соответствовать идеям – соблюдать правила. Обычно это объясняется через страх: если игнорировать нравственность, собственность и правду, то нас не будут «любить» родители, накажут, а то и вовсе изгонят из общества. Но если мы будем постоянно задавать вопрос «зачем», то довольно скоро упрёмся в единственное объяснение – «просто есть такая идея».

Может показаться, что идеи существуют в отдельном измерении, только ради самих себя и паразитируют на людях, чтобы обрести плоть. Так и есть, если мы слепо позволяем идеям управлять нами, а не управляем ими сами. Если человек служит идее, а не идея – человеку.

Нам становится так же важно воспринимать самих себя через оценки окружающих. Особенно взрослых, которые воспитывают в нас идеи. Мы «намагничиваемся» вибрациями оценочного восприятия и внутри нас формируется внутренняя цензура, которая заставляет нас самих оценивать свои действия даже когда за нами никто не наблюдает.

По мере социализации практически вся наша жизнь оказывается подчинена идеям. Мы всё реже делаем что-то с искренним интересом, просто так (ведь это неправильно), а всё больше – из идейных соображений. Действуя не так как хочется, а так, как правильно, мы подчиняем себя ритуалам – сценариям действий, предписываемым идеями. А ритуал, в свою очередь, всегда предполагает роль, которую мы в нём исполняем – позу тела, одежду, стиль поведения, которые мы обязаны принять.

Когда мы начинаем воспринимать самих себя через социальные роли, оценки и ритуалы, в которых мы задействованы, на смену естественному приходит социальное «я», для которого значимо не интересное, но важное с позиции идей. «Я» как граница между внешним и внутренним приобретает характер костюма, демонстрируемого окружающим. «Я крутой пацан, я хороший художник, я помогаю маме, я отличник, я хожу в школу, я занимаюсь музыкой»… Дети перестают просто играть и начинают соревноваться. Исчезает умение танцевать и рисовать просто так – только под навязанный внешний ритм и для достижения определённых «ступеней мастерства», практических целей, чтобы заслужить одобрение. Появляется стремление быть похожим на какую-нибудь известную авторитетную фигуру. Успехи укрепляют наше социальное «я», придают важность образу самого себя – появляется гордость. Повседневная жизнь становится чередой повторяющихся ритуалов: пробуждение по будильнику, умывание, завтрак, школа, выполнение домашнего задания, просмотр телевизора…



Так мы вкладываем большой объём энергии в идейные образы и ритуалы. Оценочное восприятие само по себе требует немалых затрат ресурса, ведь мы уже не можем видеть объекты непосредственно – надо создавать вокруг их образов оболочки «ценности», «правильности», «собственности» и прочие, встроить их в иерархическую систему понятий, заданную идеями. Более того, объектами наших желаний становятся преимущественно эти оболочки, а не сами предметы и впечатления взаимодействия с ними. Всё это требует затрат энергии и внимания, а образы абстрактных идеалов вроде «справедливости» или «богатства» могут и вовсе разрастаться до бесконечности, оставаясь при этом недостижимыми и делая образ нашего «я», а значит и нас самих, своими второстепенными придатками.